Позитивная психология 06.05.2018
Дорогие читатели, сегодня мы с вами продолжим разговор о Дарье Донцовой. В первой статье мы с вами поговорили об , а сегодня поговорим о том, как она узнала про свою болезнь, справилась с онкологией, победила рак молочной железы. Наверно, многие из вас слышали об этом.
Страх перед онкологией в той или иной мере существует у многих. И в этом нет ничего стыдного: болезнь реально опасна, а главное: чрезвычайно коварна. Мне хочется рассказать вам, дорогие друзья, как с этой бедой справилась Дарья Донцова. Как случилось, что страшный недуг помог ей кардинально изменить судьбу, причем, в лучшую, счастливую сторону.
Она не просто выжила, пройдя через тяжелейшие курсы лечения. Но стала другой, избавилась от ставшей рутиной и обузой журналистской профессии и приобрела новую, любимую, ту, где она может максимально выразить себя. Рождению писательницы Дарьи Донцовой мы обязаны именно страшной болезни. Потом самая успешная детективщица страны не раз выскажет парадоксальную мысль: она безмерно благодарна Судьбе за это испытание.
Размеренное существование окончилось для Агриппины Донцовой в 1998 году. Ей поставили диагноз: онкология в 4-й стадии. Для многих такой вердикт является приговором. Но в биографии Дарьи Донцовой он стал отправной точкой для счастливых перемен. Она справилась с тяжелым недугом и стала известным писателем.
Болезнь Дарьи Донцовой. От отчаяния до надежды
Как Дарья Донцова узнала про свою болезнь? В интервью и иных публикациях, посвященных своей биографии, Дарья Донцова рассказывает, что узнала о своем диагнозе случайно и достаточно поздно. Произошло это в 1998 году на отдыхе в Тунисе, где она была не только с семьей, но и с подругой, по специальности хирургом. Когда они переодевались в кабинке пляжа, наблюдательная докторша обратила внимание на непропорционально «выросшую» грудь Агриппины. Та привычно отшутилась.
«Хирургиня» настаивала: надо немедленно возвращаться в Москву и принимать меры. Но Донцова осталась на отдыхе, не хотела «подводить» мужа и ребенка. К сожалению, и по возвращении домой она не спешила показаться специалисту. Как и многие другие на ее месте, оттягивала визит. С одной стороны, внушала себе, что это обычная мастопатия, с другой, мешал суеверный страх: а вдруг это все же серьезно…
Только когда поутру она обнаружила на подушке пятна крови, путь к отступлению был отрезан. Груня пошла в районную поликлинику. Там ее направили к онкологу. Тот ошеломил натиском: болезнь запущена, 4-я стадия, жить пациентке осталось не больше трех месяцев.
Но тут же «чудо-доктор» подсказал путь к спасению: другие не решатся оперировать, но он готов взяться за это неблагодарное дело. Если «умирающая» заплатит за свое спасение. И назвал сумму «услуг», которая показалась еще страшнее диагноза.
В отчаянии женщина пошла на автобусную остановку, слезы лились безудержно, в голове крутились самые черные мысли. Думала о близких: о матери и свекрови, о муже и детях, даже о кошках и собаках, которые тоже осиротеют. Сыновья на тот момент уже были достаточно взрослые, а Маше исполнилось всего 10 лет. Кто за ними всеми присмотрит, когда ее не станет?
Донцова рванула к подруге Оксане, той самой, что советовала ей заняться обследованием. «Ты должна выйти замуж за моего мужа», - огорошила она подругу с порога. А потом объяснила ситуацию.
Реакция опытного хирурга была эмоциональной: «Этот врач — идиот, без анализов никаких выводов не делают, он разводит больных на деньги! Мерзавец!»
Оксана свела Донцову с перспективным молодым врачом Игорем Анатольевичем Грошевым, который сразу успокоил пациентку, внушил ей надежду. Началось длительное изнурительное лечение. Потом, в разных книгах Дарья Донцова так или иначе коснется темы выбора, веры в себя, того, как важно не опускать руки даже в ситуациях, которые поначалу кажутся безвыходными.
Не надо себя жалеть! Как Дарья Донцова победила рак
Но вернемся чуть назад, к моменту, когда до исцеления было еще далеко. Лечили будущую детективщицу бесплатно, в обычной столичной клинике. 4 сложных операции, 18 выматывающих курсов химеотерапии. И окружение в реанимации, где много ноющих, скулящих, заранее оплакивающих себя.
Кого-то она подбадривала, пыталась успокоить. Где-то откровенно раздражалась, особенно, когда заживо хоронили себя здоровенные мужики. Потом, когда ей «объясняли», как это все тяжело, что боль терпеть практически невозможно, она удивлялась и возмущалась: все возможно!
Да, после операций очень трудно и больно поднимать руку, поскольку удален лимфатический узел. Многие ее подруги по несчастью винят врачей: мол, рука висит, потому что операцию сделали плохо. Донцова парирует, что руки надо разрабатывать, делать постоянно упражнения. Это непросто, но иного пути нет: «Не надо себя жалеть, это мешает выздороветь».
Потом этот ее вывод подтвердил один из солидных онкологов. Дарья поинтересовалась его мнением по поводу того, почему кто-то выживает даже при самом катастрофичном состоянии здоровья, а другие умирают, хотя шансов изначально было гораздо больше. Опытный специалист отреагировал эмоционально: «Да у меня в отделении лежит много людей, которые умирают потому что они уверены, что умрут».
Как превзойти подвиги Геракла?
Ей пришлось очень долго существовать в условиях реанимации, поскольку операции шли одна за другой. Больше всего Агриппину донимали не боль и страх, не торчащие из тела трубки, а именно причитающие соседи.
Но ей бесконечно повезло: хирург оказался не только высочайшим профи, но еще и понимающим человеком. Он понял состояние пациентки, отчаянно сражающейся с недугом. И решил ей помочь неожиданным образом, побеседовав с супругом.
Александр Иванович (кстати, писательница называет его все годы брака именно так, по имени-отчеству) подумал, что можно предпринять, взял дома пачку бумаги и, в качестве «письменного столика», книжку, которая первой подвернулась под руку. Как оказалось, это были «Двенадцать подвигов Геракла». На этом фундаменте нашей героине предстояло совершить свой собственный подвиг.
Врач разрешил пронести эту «контрабанду» в реанимацию. По правилам это было запрещено из-за соображений стерильности, но он решился на такое исключение. И оказался прав. Муж принес это богатство супруге со словами: «Ты же всю жизнь мечтала написать книгу».
Супруг озвучил давнюю проблему Груни: ей давно осточертела журналистская работа, а с писательством отношения как-то не складывались. И она решила использовать этот шанс! Как-то сама собой родилась первая фраза первого произведения: «Я много раз выходила замуж». Было ощущение, что рука сама вывела эти слова.
А дальше, что называется, понеслось! Ее прорвало: все, что копилось годами, десятками лет, вдруг нахлынуло и обрело литературную форму. Само собой, как некий голос свыше, выстраивались фразы, главы, сюжеты. Из больницы Донцова вышла в обнимку с рукописями трех книг.
Как жить без груди?
Есть категория женщин, которые в бальзаковском возрасте и в более почтенные лета выглядят даже лучше, нежели в юные годы. Наша героиня - из их числа. В этом несложно убедиться, сравнив фото Дарьи Донцовой в молодости и сейчас.
Но многих женщин ставит в тупик немой вопрос: а как вообще можно жить, оставаться привлекательной и женственной, после удаления груди? В пример приводят не лучшие перемены в жизни Анджелины Джоли после подобной операции, сделанной в профилактических целях.
Но если ситуация в звездных актерских семействах и впрямь - потемки, то Дарье после мастэктомии не раз пришлось беседовать с обычными женщинами, которых морально раздавили последствия хирургического вмешательства. «Подруги по несчастью» жалуются, что мужья их бросили, да и самих очень угнетает новое тело с искусственным бюстом.
Донцова отказалась от силиконовых имплантатов, решив, что ее многострадальному организму и без того достаточно потрясений. Она предпочла простой протез. Дамам, которые оплакивают сбежавших вторых половин, категорично советует: «Радуйся, ты избавилась от предателя, будет ещё в твоей жизни новая любовь». А вот что детективщица говолрит о реакции своего супруга на перемены в ее теле.
«Во-первых, Александр Иванович профессиональный психолог, во-вторых, он меня очень любит. Для нас никакого значения отсутствие или присутствие бюста не имеет, главное, что я осталась жива».
Это очень важный момент истории с выздоровлением писательницы. Обстоятельство, о котором незаслуженно забывают или говорят вскользь, даже говоря о личной жизни Дарьи Донцовой, ее мужьях. Но мне видится, что именно поддержка семьи, в первую очередь, супруга, стала для Донцовой если не определяющей, то уж точно духоподъемной.
Все эти годы он самоотверженно был рядом, вовремя подставлял плечо, умело, тонко гасил эмоциональные всплески, неизбежные в состоянии жены. Любой человек, которому приходилось общаться с тяжелобольными, прекрасно понимает, каким напряжением сил, какой внутренней работой дается благополучие, мир в таких семьях.
Яд, который убивает и дает шанс выжить
О химеотерапии сказано, написано много. Хватает мифов, страшилок, но даже отбросив эту шелуху, понимаешь, насколько это тяжело. На данном этапе развития медицины ничего иного, столь же эффективного, человечество, увы, не придумало.
«Химия» — это яд», - не устает повторять в разных вариациях Дарья Донцова в биографических откровениях. И тут же расставляет акценты: но без нее нельзя, она была и остается реальным шансом выжить. Если не убивать «химией» больные клетки, они будут по кровеносным каналам «плыть» в другие органы, поражая и их.
Надо терпеть, стоически принимать это испытание. Воспринимать его не как кару небесную, а как шанс, как некий тест на понимание смысла жизни. Это возможность взглянуть на себя со стороны, проанализировать прожитое, взвесить свои силы, попытаться что-то исправить.
Наверное, это не каждому по плечу. Но пример Дарьи Донцовой убеждает, что есть смысл побороться. Она тоже не сразу стала «стойким оловянным солдатиком». Да, наверное, вообще не стала. Признается, что и сейчас порой накатывают минуты сомнений, страхов, даже панические атаки. Но она научилась с ними справляться.
А в первые недели и месяцы после выписки из больницы было гораздо сложнее: упаднические настроения часто брали верх. Да и объективно мощное лечение, впоследствии закрепленное убойными дозами гормональных препаратов, далеко не лучшим образом влияют на состояние и поведение.
Но наступил такой момент, когда она пристально взглянула на себя со стороны и поняла: «нельзя превращаться в профессионального больного», это путь к неизбежной гибели. Она перестала задавать себе навязчивый, разъедающий мозг вопрос: «Почему это случилось именно со мной?» Поняла, что вопрос ставить надо иначе: «Зачем, для чего это мне дано?»
И вдруг ее осенило: болезнь - это удача! Это реальный шанс избавиться от всего, что мешало ощущать себя счастливой в прошлом. И научиться любить себя, эту жизнь научиться жить счастливо! Эмоциями ведь тоже можно управлять, как и мышцами, частями тела!
Весомые аргументы против лишнего веса
После химии выпали волосы, расшатались зубы. Дома она пользовалась косыночкой, а «в люди» выходила в парике. Когда было жарко, случались казусы: бывало, в метро снимала с головы эту «обузу», наслаждаясь реакцией почтенной публики.
Она вообще немного провокатор. Иногда - поневоле, просто не теряется в неловких ситуациях, реагирует с юмором. Как-то грудь отстегнулась в автобусе и съехала вниз. Женщина подхватила протез, а на ошарашенные взгляды попутчиков пояснила: «Да у меня и нога деревянная!» Интересно, что потом эта шутка вернулась к ней: кто-то в СМИ уже на полном серьезе вещал, что у Донцовой одна из ног - протез. В общем, что посеешь…
Но одной из самых изматывающих баталий для выздоравливающей Донцовой стала схватка с лишним весом. Многие из нас грешат привычкой заедать стресс. Но тут все было гораздо серьезнее. Дарья 10 лет вынуждена была принимать гормоны, это стало элементом алгоритма лечения.
И чувство голода просто преследовало ее. Бывало, вес прибывал со скоростью один кг за неделю. А в юности она была весьма миниатюрной: посмотрите на фото Дарьи Донцовой в молодости и убедитесь сами. Ее вес до болезни стабильно держался у отметки 45 кг. Женщинам легко представить, какие чувства она испытывала, когда весы показали 60!
Дарья все урезала и урезала рацион, «опустившись» до дневного меню, состоявшего из половинки кабачка и салатового листика. Вес продолжал расти! Тогда она обратилась к специалисту по фитнесу, и он начал ее «гонять, как жучку». Это садомазохистское занятие она продолжает 10 лет с гаком.
Литература, рожденная… на унитазе
«Когда б вы знали, из какого сора растут стихи…» - это поэтичное признание Ахматовой часто цитируют и коллеги, и читатели. Из чего вызрели прозаические книги Дарьи Донцовой, я уже рассказала выше. Остается добавить лишь некоторые штрихи. Исключительно ради правды жизни.
Бестселлер «Жена моего мужа» автор иронических детективов сочиняла… в туалете. Она вернулась из больницы после третьей «химии» и продолжила свои литературные опыты. В предыдущей статье я рассказала о том, как была написана ее первая повесть и дала список наиболее известных романов писательницы.
В больнице было непросто, но и дома после ХТ постоянно изрядно тошнило. Отсюда и странный выбор места обитания, которое стало временным «рабочим кабинетом». Благо в их сталинке санузел был довольно объемным. Дарья поставила туда скамеечку: на ней сидела, а бумага располагалась на крышке унитаза. Когда начинало сильно мутить, крышка открывалась и осуществлялись естественные физиологические реакции. Потом она снова бралась за авторучку. Отходить далеко было нецелесообразно…
Послушать первую часть аудиокниги Дарьи Донцовой «Жена моего мужа» можно здесь.
Еще пару слов о последствиях лечения болезни Дарьи Донцовой. Отнеся свой первый опус «Крутые наследнички» в издательство ЭКСМО, литературный «первопроходец» около полугода ждала отклика профессионалов. Когда получила счастливую весть, что ее сочинение будет опубликовано, оказалось, что требуется свежее фото. Тогда она была невероятно исхудавшей, весила 32-33 кило. И волос на голове уже не было. Художнику пришлось нарисовать ей прическу, и он нафантазировал детективщицу брюнеткой, хотя в реале у нее никогда не было темных волос.
Эпилог как апология любви к жизни
Наверное, нет смысла перечислять ее многочисленных героев, пересказывать сюжеты книг. Лучше заглянуть в книжный магазин, библиотеку или на сайты, где можно Дарью Донцову читать онлайн. И сделать собственные выводы об ее творчестве.
Что касается критиков, то у писательницы их хватает. И тех, кто пытается честно анализировать литературное наследие детективщицы, и тех, кто просто ругает, толком не читая.
Некоторые «конкуренты» предъявляют ей претензии в плагиате. Например, Виктор Шендерович решил, что словосочетание «деревня Гадюкино», использованное нашей героиней в названии одного из романов («Император деревни Гадюкино»), она позаимствовала из его литературного лексикона. Издательство доказало, что термин встречался еще в конце 19-го века у Павла Засодимского в его «Степных тайнах». В итоге Шендерович дело проиграл, его иск к сопернице на 350 тысяч рублей плюс 30 тысяч за неимоверные моральные страдания был отклонен.
Были и другие попытки «вывести на чистую воду» слишком плодовитого автора. Многие скептики уверены, что невозможно писать так много, чисто физически: кто-то примерно прикинул, что производительность труда автора иронических детективов должна быть не менее 15-20 страниц рукописного текста формата А4 каждый день, без выходных, в течение всех прошедших 20 лет. Отсюда и версия об армии «литературных негров», что трудятся совместно под этим раскрученным брендом. Да и возраст у Дарьи Донцовой уже не юный.
Недавно вышла юбилейная, 200-я книга писательницы. Во всяком случае, сама она уверяет, что общее число названий ее произведений на апрель 2018 года - именно 200! Тут и романы, и киноповести, сценарии к обычным театральным постановкам и радио-спектаклям, небольшие брюшюрки и даже объемные сборники кулинарных рецептов.
Ее последняя книга называется «Пятизвездочный теремок». Книга поступила в продажу. И уже есть возможность эту новинку от Дарьи Донцовой читать онлайн .
Она не только пишет бестселлеры, но и участвует в многочисленных общественных и благотворительных организациях, входит в состав Совета по общественному телевидению, многократно являлась лауреатом премий «Писатель года», «Бестселлер года» и ряда других профессиональных наград. В списке ее регалий - Орден Петра Великого и даже медаль «За вклад в укрепление правопорядка».
Сейчас писательница в окружении любящих близких живет в шикарном загородном доме. С ними вместе там обитают четыре мопса, черепаха и роскошный кот-британец.
Все, что она имеет, - результат постоянного труда ума, сердца и души. Но, пожалуй, главная из наград Дарьи Донцовой это искренняя признательность ее благодарных читателей.
И при этом писательница не почивает на лаврах. В книгах и многочисленных выступлениях в СМИ не устает предостерегать своих почитателей и даже критиканов, чтобы остерегались повторять ее ошибки. Главное: не затягивать болезнь, оперативно обращаться к врачам. Ни в коем случае не доверять свою жизнь шарлатанам, так называемым «целителям», которые нацелены лишь на вытягивание денег из доверчивых пациентов.
Опыт самой Дарьи говорит о том, что даже с таким опасным недугом как онкозаболевание в последней стадии можно и нужно сражаться. И помнить урок, преподанный судьбой писательницы: то, что нам поначалу кажется непоправимой бедой, на деле нередко оборачивается счастливой возможностью изменить судьбу и самих себя.
Я благодарю Любовь Миронову, читателя моего блога за помощь в подготовке статьи.
Дорогие читатели, я искренне желаю всем вам и вашим близким здоровья, благополучия, понимая близких. Но если вдруг возникнут трудности, проблемы, вам покажется, что руки опускаются от обилия забот - вспомните, что пришлось преодолеть моей сегодняшней героине. И вы обязательно превратите этот «камень преткновения» в фундамент будущих успехов!
И в заключение статьи предлагаю послушать первую часть аудиокниги Дарьи Донцовой «Я очень хочу жить» . Она написала эту книгу, чтобы и больные, и их родственники знали: они не одиноки, рак победим, и сделали своим девизом слова: «Никогда не сдавайся!»
Смотрите также
Луиза Хей об исцелении через «самоопределение»
Посвящается хирургу Игорю Анатольевичу Грошеву, всем врачам, медсестрам, санитаркам и сотрудникам Московской городской онкологической больницы № 62.
Вступление
Я часто приезжаю в книжные магазины, чтобы встретиться со своими читателями, и рано или поздно в толпе любителей детективов непременно найдется женщина, которая, протягивая мне книгу на подпись, тихо скажет:
– У нас с вами одна проблема, я имею в виду онкологию. Можно нам поговорить с глазу на глаз? Неудобно при всех обсуждать деликатные вопросы.
Я, как правило, отвечаю:
– Подождите, пока закончится автограф-сессия, и тогда побеседуем.
Когда основная масса народа расходится, около входа в кабинет директора магазина собирается группа из пяти-десяти человек. Меня сразу начинают атаковать вопросами, главный из которых звучит так: «Даша, скажите, рак победим?» Услышав мой утвердительный ответ, женщины сразу интересуются: «А как вы лечились? Что помогло вам выздороветь?» Вопросы сыплются, словно из рога изобилия. Как пережить химиотерапию? Где найти хорошего врача? Почему знакомой назначили лучевую терапию, а мне не хотят ее делать? Вы боялись операции? И так далее.
Я очень хорошо понимаю своих читательниц, поэтому всегда стараюсь детально рассказать о собственном опыте. Но мысли написать на эту тему книгу у меня ранее не возникало. Я не хирург, не психотерапевт, я всего лишь человек, который прошел через онкологию, наверное, я не имею права раздавать советы. Так мне думалось до недавнего времени.
Изменить мнение в отношении книги меня заставили два события.
О моих встречах в книжных магазинах сообщается заранее, информация вывешивается как на сайте издательства «Эксмо», так и на моей личной странице, а вот визиты Дарьи Донцовой в онкологические клиники не афишируются. И тем не менее я довольно часто посещаю стационары. Зачем? Ну, во-первых, там в палатах много моих преданных читателей, которым по состоянию здоровья трудно пойти в книжный магазин. А во-вторых, больным людям нужна моральная поддержка, им необходимо слышать, что онкологическое заболевание не приговор, оно лечится. Но одно дело, когда эти правильные слова произносит врач, и совсем иное, когда пациенты видят перед собой веселую, довольную жизнью женщину, у которой была та же проблема, что и у них, и у нее за спиной те же операции, уколы, таблетки. Я, так сказать, работаю живым примером. А еще мне удается уговорить лечь на стол хирурга тех людей, которые по глупости отказываются лечиться.
Так вот, приехала я в очередной раз в одну клинику и прямо в холле увидела двух женщин в больничных халатах. Они меня узнали, со всех ног кинулись ко мне, и я решила, что дамы сейчас попросят автограф. Но нет, одна из незнакомок сказала:
– Даша, тут все говорят, что вы приносите удачу. Это правда?
Согласитесь, не очень-то удобно отвечать в таком случае:
«Да, конечно, совершенно верно».
Поэтому я забормотала нечто невразумительное.
И тогда в беседу вступила другая больная:
– Мы знаем, читали в Интернете, что подпись Донцовой волшебная.
Я опустила глаза и окончательно смутилась.
Много лет назад ко мне, тогда начинающей писательнице, на книжной ярмарке подошла красивая и очень грустная девушка. В тот год за автографом Дарьи Донцовой еще не стояла километровая очередь, поэтому мы с читательницей могли поговорить спокойно. У незнакомки оказалось прекрасное, но далеко не самое распространенное ныне имя – Марфа, она была москвичкой и очень хотела выйти замуж. Да, видно, мужчины сразу понимали, что девушка мечтает их окольцевать, и поэтому старательно избегали отношений с красавицей. Мне стало жалко Марфу, я решила ее подбодрить и сказала:
– Знаешь, если один человек пожелает другому что-то от всей души, то пожелание непременно сбудется.
Потом взяла свою книгу, написала на первой странице: «Дорогая Марфа, пусть то, о чем ты мечтаешь, осуществится в этом году. С любовью, Дарья Донцова» – и отдала томик собеседнице.
Повторяю: мне просто хотелось утешить Марфу. И она действительно перестала шмыгать носом, ушла домой почти в хорошем настроении.
Представьте мое удивление, когда через двенадцать месяцев на следующей книжной ярмарке передо мной появилась молодая женщина и весело спросила:
– Помните меня?
– Простите, нет, – ответила я.
– Книгу узнаете? – не успокаивалась читательница. – Вот ваш автограф, смотрите…
Я прочитала надпись и тоже заулыбалась, вспомнив прошлогодний разговор.
– Вы – Марфа! Как ваши дела?
И вдруг собеседница громко воскликнула:
– Вы волшебница!
Потом она повернулась к терпеливо ждущей очереди и закричала:
– Люди! Подпись Донцовой приносит удачу! Она мне пожелала выйти замуж, и я теперь счастливая жена! Вот, видите, у меня обручальное колечко! Просите у Дарьи все, что хотите! Не упускайте возможности!
За год, прошедший с момента нашей первой встречи с Марфой, количество поклонников у меня резко прибавилось, около стенда издательства «Эксмо» было довольно многолюдно. И после слов девушки я несколько часов, не разгибая спины, писала на своих книгах разные пожелания: любви, здоровья, денег побольше, хорошей работы, родить здорового ребеночка…
Через месяц, когда я приехала в очередной книжный магазин, первый же покупатель сказал:
– Знаю, ваш автограф приманивает удачу. Мне бы стать начальником отдела… Напишите вот тут, аккуратно, и число непременно поставьте.
– Кто вам сказал о такой особенности моей подписи? – осторожно спросила я.
– Народ говорит, и в Интернете сообщают, – пояснил он. – В чатах утверждают: что вы напишете, то непременно сбудется. Бабы замуж выскакивают, парни работу получают, в институты люди поступают.
Я попыталась воззвать к логике собеседника.
– Это простое совпадение! Если я и пожелала ста женщинам удачно выйти замуж, то большая часть из них непременно и без моего автографа найдет себе пару. Никакой моей заслуги в этом нет.
– Совпадение или нет, а вы все равно напишите то, что я прошу, – не дрогнул мужчина.
Ну и что мне было делать?
Теперь я никогда не спорю с читателями, всегда желаю им то, чего они хотят, но предупреждаю:
– Просите только хорошее. Если задумали отнять мужа у подруги или подсидеть коллегу, ничего из этой затеи не получится.
Самое интересное, что потом у большинства людей действительно сбываются заветные мечты. Я получаю много писем с благодарностями. Наверное, мое пожелание срабатывает, как плацебо. Или, может, права была моя бабушка, когда говорила: «Пожелай человеку от всей души хорошего, и он его получит; пожелай дурного – и сам злобой захлебнешься».
В холле клиники подошедшие ко мне пациентки заговорили на ту же тему:
– Знаем про вашу волшебную подпись.
– Сейчас схожу в машину и принесу вам книги, – пообещала я.
– Большое спасибо, они у нас уже есть, – хором сказали женщины.
– У нас не очень хорошая стадия, лечиться долго. Вдруг умрем?
– Дайте нам талисман, – подхватила вторая. – Пожалуйста!
Я опешила.
– Но у меня с собой ничего такого нет, ни игрушек, ни…
– Какую-нибудь вещь, – тихо попросила первая, – на счастье, очень надо!
Дело было летом, ни шарфика, ни перчаток, ни шапочки при мне не было, сумочка осталась в машине, я стояла перед собеседницами в легком платье и босоножках.
– Талисман от вас не даст нам умереть, – прошептала вторая больная. – Точно знаю!
Что было делать? Я вынула из ушей сережки, симпатичных серебряных мопсов, протянула их женщинам и сказала:
– Держите. Это волшебные собачки, они загрызут любую болезнь, которая попытается к вам подкрасться.
– Теперь мы выживем, – прошептала одна из собеседниц.
Другая взяла меня за руку, легко сжала кисть.
– Даша, вы молодец, вы сильная, не испугались рака. А мы трусихи…
Я смотрела, как пациентки клиники, шаркая спадающими тапками, спешат к лифту, и пыталась проглотить горячий, колючий комок, вставший поперек горла. Ох, девочки, я совсем не такая сильная, как вы полагаете! Известие об онкологическом заболевании испугало меня до дрожи в коленях. А в моем мозгу стала оформляться мысль: может, надо рассказать моим читателям правду? Описать в подробностях, как я шла по далеко не гладкой дороге – от болезни к победе над ней? Сейчас в магазинах много разной научной и популярной литературы, посвященной онкологии, но в основном эти книги написаны врачами и психологами, я же – человек с другой стороны баррикады, из армии тех, кто был болен. Вероятно, мой личный опыт поможет женщинам, которые услышали из уст врачей диагноз: рак молочной железы.
В тот день у меня еще было запланировано интервью. Вечером я пришла в кафе, села за столик и услышала от корреспондента вопрос:
– Ну, и как живется дезертиру с кладбища?
– Простите, кому? – не поняла я.
Журналист весело рассмеялся.
– Хорошее название для моей статьи о вас: «Дезертир с кладбища». Всем известно, что от рака умирают, а вы, значит, дезертир с кладбища. Не каждой так повезет. Ну да и не у любой россиянки есть возможность лечиться за рубежом.
Меня охватило возмущение.
– Молодой человек, я лежала в шестьдесят второй московской больнице, в общей палате. И дезертир – это трус, убегающий с поля боля, а я скорей уж рядовой солдат армии онкологических больных, храбро сражающихся с раком.
Репортер скривился.
– Дарья, умоляю, не надо позы и пафоса. Давайте расскажем людям правду. В России все больные обречены, а вот на Западе…
Я встала и пошла к двери, уже решив для себя: да, я расскажу правду – напишу книгу о том, что чувствовала, что переживала во время лечения. Опишу свои страхи, отчаяние, ужас, объясню, как негативные эмоции постепенно уходили, сменялись надеждой на выздоровление, а затем – твердой уверенностью в том, что я вновь встану на ноги. Я вспомню плохих и хороших врачей, разных людей, которые встретились мне в больницах и диспансерах. Я объясню, как жила много лет, принимая большие дозы гормонов, как рыдала, став лысой от химиотерапии, и радовалась, услышав от хирурга слова: «Донцову можно выписывать». Я очень хочу, чтобы люди знали: рак победим. Я не сразу стала сильным борцом, стойким оловянным солдатиком, и я расскажу, как смогла победить свою слабость.
Мы с вами родственники, сестры по болезни, я прекрасно понимаю, что вы испытываете. Может, вам станет легче и спокойнее, когда вы узнаете, что ощущала я. Очень надеюсь, что эта книга поможет женщинам, больным раком груди, и их родственникам.
От всей души, от всего сердца, я желаю заболевшим выздороветь. Нет у меня таких слов, чтобы описать, до какой степени я хочу, чтобы вы поправились. Пусть эта книга станет для вас талисманом, пусть она принесет вам удачу.
Я люблю вас.
Начало длинного пути
Только заболев, понимаешь, как счастливо ты жила, когда была здоровой.
До сорока пяти лет я ощущала себя молодой женщиной, не имела хронических недугов, в больнице оказывалась только для того, чтобы родить ребенка. Я не бегала по врачам, не сдавала анализы. Настроение мне портила лишь мигрень, которая, словно противная родственница, раз в месяц являлась ко мне незваной, нежеланной гостьей. Первый раз приступ головной боли случился со мной лет в тринадцать, и с тех пор мы с ней стали неразлучны. Я пыталась справиться с недугом при помощи разнообразных таблеток, микстур, уколов и народных средств.
Отлично помню, как милая старушка-знахарка из деревни Глебовка, где наша семья снимала на лето дачу, дала мне ценный совет:
– Каждое утро размешивай в стакане свежего, не магазинного молока желток и белок только что снесенного курицей яйца и выпивай залпом.
Меня перекосило от отвращения. Не могу назвать себя капризницей, употребляющей в пищу лишь особые блюда, но существуют продукты, которые я на дух не переношу. Фавориты среди них – молоко и сырые яйца. Вот кефир, йогурт, ряженку, сметану, творог, омлет, яичницу я с удовольствием слопаю и еще попрошу. А на молоко из бидона и на, как говорила моя дочь Маша в детстве, «куриную икру» даже смотреть не могу.
Но местная целительница была крайне убедительна, и я в конце концов подумала: ради избавления от раскаленного штопора, который раз в тридцать дней ввинчивается в висок, надо пересилить себя. Почти целый месяц я давилась чудовищным коктейлем. И что? Не успел «оздоровительный курс» завершиться, как у меня приключился такой приступ, что перепуганная хозяйка снятой нами избы вызвала «Скорую». Врачи приехали на следующие сутки – до Глебовки в начале 90-х прошлого века медицинская помощь добиралась неспешно. Я к тому моменту уже встала с кровати и собирала на огороде огурцы, приняв стратегическое решение: больше мигрень не лечу, я с ней просто живу. Точка.
И вот что интересно! Едва я подумала: «Это не болезнь, а часть моего организма, то есть у меня есть глаза, нос, руки-ноги, сердце, желудок и мигрень», – как нам удалось с недугом договориться.
Раз в месяц я гасила в комнате свет, падала в кровать и забивалась под одеяло, объявив домашним: «Всем пока, вернусь через сутки».
И действительно, спустя двадцать четыре часа я бодрой трусцой спешила на кухню готовить детям и мужу обед. Мигрень меня в течение следующих четырех недель не трогала.
Раньше гадкая «подруга», когда я ее забрасывала таблетками и заливала разными чаями-настоями, постоянно норовила поднять голову. Висок начинало ломить по любому поводу: на улице внезапно поменялась погода, дочка Маша принесла из школы замечание в дневнике, подгорели котлеты, супруг ушел на работу и ни разу за день не позвонил… Теперь, поняв, что мигрень никуда не денется, сутки я нахожусь в ее распоряжении, зато потом тридцать дней она меня не навещает. Мы с ней сиамские близнецы, и нет необходимости хвататься за все пилюли подряд. У нас выстроились паритетные отношения.
Надо отдать должное моим домашним: они не капризничали, не злились, не ломились в спальню, не приставали ко мне с вопросами, воспринимали очередной приступ головной боли как мой отъезд в командировку. В конце концов я поняла, что мне крупно повезло. Все подружки и коллеги постоянно сидели на диетах, ограничивали себя в сладком, отворачивались от хлеба, жареной картошки. А я преспокойно ела, что хотела, потому что распрекрасно знала: за время приступа потеряю три-четыре, а то и пять кило. Куда девался вес? Не спрашивайте, понятия не имею. Но это был замечательный бонус, благодаря головной боли я сохраняла девичью фигуру. Отличное подтверждение известной истины: в любой неприятности можно найти положительную сторону, в плохом непременно отыщется хорошее.
Короче говоря, до своего сорокапятилетия я, здоровая и молодая бывшая советская женщина, воспитывала троих детей, пыталась угодить маме со свекровью, работала репетитором и вела домашнее хозяйство. Самые важные слова в предыдущей фразе – «бывшая советская». В 1997 году от СССР остались одни воспоминания. Но куда деть менталитет? Советские граждане были не приучены ходить к врачу просто так. Лично я считала, что в районную поликлинику следует вползать с температурой как минимум в районе тридцати девяти градусов. Посетить поликлинику для профилактического осмотра? Абсолютный нонсенс!
Нет, можно, конечно, промаяться полдня в очереди, потом сесть около замороченной нескончаемой вереницей пациентов докторши и на ее вопрос: «На что жалуетесь?» – сообщить: «Самочувствие прекрасное, нигде ничего не болит. Но вы дайте мне направление на анализы, хочу проверить свое здоровье».
И что я услышу в ответ? В лучшем случае фразу, мол, некоторым делать нечего, вот они и шляются по кабинетам, отнимают у врачей драгоценное время. Да и у меня самой не было лишних часов, чтобы потратить их на диспансеризацию. Я не могла позволить себе провести пару дней в поликлинике, где к каждому специалисту клубилась прорва народа.
Правда, в 1997 году в Москве уже работали частные клиники, в которых не было очередей. Но мне, жене профессора МГУ, женщине с большой семьей, туда не стоило соваться – у нас с Александром Ивановичем не имелось таких денег. Нет, мы не были нищими, работали, обеспечивали и себя, и детей, и родителей, но выбрасывать бешеные тысячи на поход к доктору, когда у тебя ничего не болит? Мне это казалось удивительной глупостью. Я приду в лечебницу, расстанусь с очень большой суммой, пробегу по специалистам, услышу диагноз: здорова, как корова, и уйду домой? Спасибо, лучше я куплю Марусеньке зимние сапоги, Диме пальто, маме принесу фруктов, поставлю в квартире свекрови стеклопакеты. А муж, кстати, давно мечтает о приобретении новых книг в библиотеку. В большой семье всегда полно трат. Когда моя пуделиха Черри неожиданно начала кашлять, я моментально поволокла собаку в частную ветеринарную клинику, рассталась с кучей долларов и совершенно не переживала из-за отданных денег. Я вообще никогда не тряслась над сбережениями. Но чтобы самой отправиться по врачам просто так, без причины… Полнейший идиотизм.
А еще я втихаря посмеивалась над Леной, соседкой по лестничной клетке. Вот та постоянно носилась то к кардиологу, то к гастроэнтерологу, то к окулисту. А вечерами заглядывала ко мне, пила чай с домашней выпечкой и ныла:
– Ничегошеньки врачи не понимают. У меня онкология! А они говорят: у вас никаких проблем нет. Куда еще пойти, чтобы правильно поставили диагноз? Думаю, у меня рак желудка, печени, почек и сердца.
Все эти речи Лена произносила, поедая «завитушки», при изготовлении которых я использовала сливочное масло, яйца, молоко и разные специи. Мне постоянно хотелось ей сказать: «Только человек с желудком из хромированной стали способен слопать за один присест двадцать сдобных плюшек. У тебя здоровье, как у молодой лошади, перестань валять дурака».
Но, естественно, ничего подобного я никогда не говорила. Я понимала: Лена одинока, у нее нет ни мужа, ни детей, ни родителей, и она – журналист на договоре, каждый день на службу не ходит. Ей просто некуда деть свободное время.
И вот весной 1997 года я вдруг обнаружила странную вещь – мой весьма скромный от природы бюст неожиданно увеличился на целый размер…
Я никогда не переживала по поводу отсутствия пышных форм и всегда трезво оценивала свою внешность.
Мои бабушка и мама уродились удивительными красавицами. Афанасия Константиновна имела густые, красиво вьющиеся, очень темные волосы, огромные ярко-синие глаза, фарфорово-белую кожу. Замуж она вышла по большой страстной любви. Наверное, поэтому ее дочь Тамара, моя мама, получилась еще красивее ее. У Тамары Степановны была копна кудрей невероятного рыже-каштаново-золотого оттенка и глаза зеленого цвета. О грузинских предках моей мамы напоминал медальный профиль. Кроме того, у нее была прекрасная фигура, так называемые «песочные часы» – высокий бюст и талия пятьдесят пять сантиметров. Даже старея, она не теряла своего очарования. Великолепно помню, как мы с ней приехали на юбилей одного писателя, вошли в ресторан, и все присутствующие мужчины повернулись, разом замолчав и уставившись на нее. Маме тогда было под семьдесят.
Я же удалась в папу. Аркадий Николаевич был замечательным человеком, но вот Аполлоном его никак не назвать. Длинный нос, глубоко посаженные серо-голубые глаза, совершенно прямые светлые волосы, маленький подбородок и не очень крупный рот я получила от него. Иногда мама, глядя на меня, вздыхала и бормотала:
– Дочка полностью уродилась в Васильевых, ничего от Новацких.
Сейчас я понимаю, что вместе с неяркой внешностью мне от отца достался литературный талант, он был очень хорошим писателем. Но в подростковом возрасте я сильно переживала из-за того, что мне не досталось красоты Новацких. Были слезы в ванной, попытки самостоятельно покрасить волосы в темный цвет, я спала, забинтовав туго талию, и, пытаясь казаться выше ростом, подкладывала в туфли толстые стельки. В конце концов годам этак к двадцати пришло понимание: мне никогда не стать похожей на бабушку и маму, следовательно, придется жить с тем лицом и с той фигурой, которые получила от папы. Хорошо хоть мне не достались в наследство его лысина и большой живот.
Вот с чем-чем, а с лишним весом у меня никогда не возникало проблем, я всегда была маленькой, худенькой, похожей на кузнечика. На уроках физкультуры я стояла последней в ряду ребят и бойко кричала, глядя на учителя:
– Тридцать второй. Расчет окончен!
Мои одноклассницы росли, оформлялись в пышных девушек, я же практически не менялась. И на последнем курсе университета спокойно влезала в юбку, которую носила в четвертом классе. Полнела я всего два раза – будучи беременной. Кстати, я не ошиблась, когда писала ранее, что детей у меня трое, Дима – мой приемный сын.
В общем, до 1997 года такая деталь туалета, как лифчик, была мне не особо нужна. И вдруг за один месяц у меня появился внушительный бюст!
Я вспомнила поговорку «Сорок лет бабий век, сорок пять – баба ягодка опять», подумала, что стихийно превращаюсь в сочную курагу, похихикала сама с собой над неожиданной трансформацией и продолжала заниматься привычными делами.
К июню размер груди увеличился до третьего номера. Теперь, укладываясь вечером в кровать, я вертелась с боку на бок, пытаясь как-то разместить неожиданно полученное богатство. Испытывая неприятные ощущения, думала: «Однако красота доставляет неудобство».
Я люблю спать на животе, но в начале июля мне стало понятно: придется лежать на спине в некомфортной, непривычной позе. Да еще, как назло, кошка Клеопатра стихийно обзавелась новой привычкой – едва я укладывалась под одеяло, она неслась в спальню, плюхалась мне на грудь, начинала нажимать на нее лапами и странно урчать. Я выгоняла нахалку в коридор, закрывала дверь, но Клепа принималась душераздирающе выть, вынуждая меня впускать ее назад. И все начиналось заново. В конце концов пришлось научиться дремать на спине под кошачий «массаж». Причем киска впадала в крайнее недовольство, замечая, что хозяйка отбыла в страну Морфея, и трогала меня за нос лапой до тех пор, пока я не открывала глаза. Тогда Клеопатра заглядывала мне в лицо и принималась «говорить». Под бесконечное нервное «мяу-мяу» я все-таки засыпала, на сей раз до утра. Что происходило с кисой, было непонятно, ветеринар успокоил меня сообщением об идеальном здоровье Клепы, и я решила, что у той просто портится характер.
Известная российская писательница Дарья Донцова пристально следит за своим питанием. Ведь не болеть, не толстеть и жить дольше хотят все. Кроме того, Дарья – прекрасный пример того, как можно не спасовать даже перед самой страшной болезнью и даже найти в ней силы для новых свершений.
- Что вы испытали в тот момент, когда узнали страшный диагноз «рак груди»?
Ну, во-первых, диагноз не страшный. Это просто диагноз. Я очень не люблю, когда к онкологии журналисты моментально автоматом приделывают... ставится такой вагон: страшный, ужасный, неизлечимый, кошмарный. Нет, это просто болезнь. Это просто болезнь. И на этом свете есть намного больше и страшнее болезни, чем онкология. Это болезни, которые не лечатся вообще. От них, человек вот если заболел, то уж точно умрёт. С онкологией такого, по счастью, нет. Какие эмоции испытала? Самые нерадостные. Честное... честное слово. Ничего хорошего. Никаких приятных эмоций никто, узнав, что у него онкология, никогда не испытывает.
Вы знаете, я была такая умная девушка, я была настолько умна, что никому не следует повторять мой опыт. У меня всё болело где-то бы, наверно, полгода. Надо было бы пойти к врачу, раз у тебя болит! Но я же советская девушка бывшая. Я поэтому решила: ну, я, может быть, потом пойду.
"Онкология, четвёртая стадия. Жить вам осталось два месяца" Я сижу, думаю: это шутка, да? Это как это так вот мне жить осталось, такой распрекрасной, два месяца?
Ну, у меня очень сильно заболела грудь с левой стороны. Болела и болела. Знаете, бюст вырос. У меня, девушки с минус первым размером, вдруг такой красивый бюст шикарный появился. Я, дурочка, обрадовалась своей такой невероятной красоте. И мы поехали с моей подругой хирургом и с моим мужем отдыхать в Тунис. И мы оказались с подругой в одной раздевалке. Ну, мы переодеваемся – она на меня посмотрела (она хирург оперирующий), так изменилась в лице, говорит: «Что это?» Я говорю: «Представляешь, у меня вырос бюст в 45 лет!» И она сказала: «Немедленно возвращаемся в Москву ближайшим самолётом» Ну, как «возвращаемся в Москву»? У нас дети, мы оплатили путёвку. Я осталась там ещё на десять дней. Приехала в Москву, пошла к доктору. Доктор меня посмотрел, сказал: «Ну, что могу сказать? Онкология, четвёртая стадия. Жить вам осталось два месяца». Я сижу, думаю: это шутка, да? Это как это так вот мне жить осталось, такой распрекрасной, два месяца? Такого просто вообще не может со мной быть. Вот такая была ситуация не очень приятная.
Я вышла от этого доктора вся в слезах и соплях. Я у него в кабинете не зарыдала. Но когда я оттуда вышла... Солнышко светит, погода хорошая. Смотрю: люди ходят. Думаю: батюшки, а мне умирать через два месяца. Вообще как-то в голове не умещается. И я начала рыдать. Значит, рыдала я с такой силой – знаете, я вам даже объяснить не могу. Я села в автобус, чтобы ехать домой. А автобус – остановка «Онкологическая больница». И тогда ещё кондуктор... вот как-то там надо было пробивать таким компостером. А это нужно было билетики купить у водителя. Я роюсь, не могу найти. Он смотрит на меня, говорит: «Я вас так повезу». Он понял: я рыдаю, онкологическая больница, что-то со мной не так. Боже мой, это был какой-то ужас.
Я добралась до дома, села у нас там в садике неподалёку от дома, и просто вот, знаете, просто я в полных слезах. Думаю: куда деваться, куда деваться? Потом немножко мозг на место встал. Я думаю: так, у меня трое детей; ладно, мальчишки большие, им по 20; а дочке-то 12. Очень нехорошо. У меня мама и свекровь. Я их очень любила. Они были очень вредные. Кому мои вредные старухи-то понадобятся, правильно? А муж у меня, в общем-то, молодой, ему пятидесяти нет – доктор наук, профессор. Он долго проживёт один? Нет вопросов – какая-нибудь аспирантка подберёт. И что будет тогда с моими детьми, с моими тремя собаками, кошкой, с двумя моими старухами? Как к ним эта женщина отнесётся? Мне стало страшно.
И тут-то я вспомнила, что у меня есть подруга Оксана, с которой мы в Тунис ездили, ближайшая подруга. У неё три собаки, сын – ближайший приятель моей дочки Маши. Оксана – замечательная женщина: готовит, стирает, убирает и не замужем. Я рванула к ней. Приехала, говорю: «Степаныч, ты должна выйти замуж за Александра Ивановича». Надо отдать должное Оксане. Она так на меня посмотрела, говорит: «Ой, я согласна. Только давай сначала обсудим почему». И втащила меня к себе на кухню. Ну, тут уж, конечно, я ей всё рассказала, всю правду. Она мне ответила, что врач, у которого я была – дальше те слова, которые нонче запрещено произносить на телевидении, но каждый понимает, что она мне сказала: что диагноз так не ставят, что нужно ехать к нормальному специалисту.
Я самое интересное вам не сказала. Сказавши мне, что мне осталось жить два месяца, доктор мне сказал, что можно рискнуть, сделать операцию. Но это мне будет стоить: ему столько, анестезиологу столько, медсестре столько. Мне выложил калькуляцию. А у нас денег тогда было не ахти, и вообще как-то не очень мы были богаты. Она мне сказала: «Давай-ка ты поедешь к моему доктору Игорю Грошеву. Я с ним вместе работала». И отправила меня в 62-ю городскую больницу. Там уже был другой разговор. Там был молодой доктор, с которым я сейчас очень близко дружу, вот, работающий на потоке (три операции в день), который мне сказал, что ситуация, да, на самом деле сложная, но мы можем как-то каким-то образом с ней побороться. «Давайте будем лечиться» - сказал он мне.
Я вдруг вспомнила эти занавески. И думаю: я умру – они мои занавески снимут. И вот это вот было окончательным решением пойти на операцию.
И как-то у меня, знаете... как-то я духом воспряла. Но окончательно меня сподвигли на это лечение занавески. Я, знаете, перед тем как мне диагноз сказали, я сшила сама новые занавески и повесила. И меня все отругали: и муж, и дети, и мама со свекровью. «Темно, надо снять и другие повесить!» Я упёрлась: «Мои занавески – дорогие - ни за что не сниму!» Понимаете меня, да? И в какой-то момент, когда вот было очень плохо, я думала: может, не делать операцию; ну, что – мне так мало жить осталось; зачем мучиться? Да? Я вдруг вспомнила эти занавески. И думаю: я умру – они мои занавески снимут. И вот это вот было окончательным решением пойти на операцию. Понимаю, что смешно. Но тем не менее.
- Как раз в больнице вы и начали писать. Как вас болезнь привела к этому занятию?
Ой, вы знаете, это очень, на самом деле, для меня сложный вопрос. Потому что я всегда очень честно отвечаю на все вопросы: сколько я вешу, что я ем, сколько у меня своих зубов, сколько имплантов – пожалуйста. У меня нет стопора. Я вам всё расскажу. Но в отношении книг... Во-первых, я не знаю, откуда они берутся. Не надо меня об этом спрашивать. Я сама не знаю. А с книгами, которые получились первыми... Я поселилась в палате реанимации. У меня было несколько операций. Обычно там люди лежат два-три дня и уезжают в другую палату. А я там жила. Потому что меня оперировали, потом увозили на другую операцию, опять возвращали, опять увозили на операцию. Меня как-то не уносили... не увозили.
А реанимация – она внеполовая. У вас, как мужчины и женщины, вы лежите вперемешку голые, все, значит, на трубках. В один прекрасный день со мной оказались два дедушки. И вот эти дедушки через меня начали переговариваться: мы умрём, нам так плохо. А я твёрдо тогда уж решила, что я-то умирать не стану. «Нам так плохо, у нас всё болит!» Я обозлилась, говорю: «Дедушки, не хотите ли вы замолчать?» Один мне говорит: «Лучше ты помолчи! У меня онкология!» Я говорю: «Здрасте! А я здесь с прыщами, значит, лежу. У меня то же самое, что и у вас. И вот посмотрите на меня вообще. Я вся в шрамах. Помолчите, бога ради» Нет! Они ныли и стонали.
Онкология на самом деле – это удача, это ваш шанс изменить свою жизнь. Почему человеку даётся онкология? Онкология – она ему даётся, для того чтобы человек в своей жизни успел поменять.
И так мне надоели, просто до полусмерти. Я пожаловалась мужу утром. А вечером он мне приносит такую книжечку «Двенадцать подвигов Геракла», стопку бумаги и ручку. Не знаю, как выпросил разрешение – нельзя ничего в реанимацию. И сказал мне: «Ты же хотела писать книги». А я это вообще не помню, что я хотела писать книги. Я журналисткой была. «Пиши!» Сунул мне ручку и ушёл. И вот знаете: ночь; эти противные дедушки заснули наконец. Им там вкололи что-то, чтобы они замолчали. А я, значит, полусижу в этой кровати и думаю: хм, как люди-то книги пишут? Я же журналистка. Тема есть – я пишу. А темы нет – как я буду писать? И вдруг, знаете, так откуда-то сверху (я понимаю, звучит очень смешно) падает фраза: ты четыре раза выходила замуж и каждый раз счастливо. Опа! Всё. Вот как я её написала – вот я не могу остановиться 18-й год подряд. Всё. Не спрашивайте, откуда. Такое ощущение, что открыли ворота, и как-то вот так это полилось.
- То есть онкология – это не приговор?
Нет. Если говорить абсолютно серьёзно. Онкология на самом деле – это удача, это ваш шанс изменить свою жизнь. Почему человеку даётся онкология? Онкология – она ему даётся, для того чтобы человек в своей жизни успел поменять. Вот представьте себе: маленький ребёнок идёт к открытому люку (вот горячий, с кипятком - водой). Идёт. Он не понимает, что впереди горячий люк. И кто-то в этот момент какой-то человек подбегает и бросает его на землю, чтобы ребёнок не пошёл дальше. Ребёнок ушибается, ему больно, он плачет. Правда? Но его спасли от большей беды: он не свалился в яму с кипятком. Вот онкология – такое вас сшибание, чтобы вы не упали в эту яму с кипятком: меняйся, изменяйся, делайся другим, делайся лучше, делайся добрым, милосердным, делайся человеком, который не приносит другим зла, пытайся каким-нибудь образом измениться.
У меня огромный контакт с онкологическими больными. У меня сейчас в телефоне около тридцати женщин, которые мне звонят, которым операции, им плохо, им страшно. Я с ними разговариваю, объясняю им, как себя вести перед операцией или после. На улице просто подходят, я телефон даю. Вот когда я начинаю говорить, что надо измениться, меня обычно спрашивают: как? Я не могу подсказать, как. Путь находит каждый сам.
Беда состоит в том, что для многих людей болезнь делается главной в их жизни. У них никаких таких, может быть, событий каких-то интересных. Вдруг он заболел – он в центре внимания. Вот представьте себе: женщина такая – Марь Иванна – работает в бухгалтерии в маленьком городке, маленькая зарплата, двое детей-подростков, свекровь, которая не очень любит, муж, который выпивает. Да? Что у неё в жизни было интересного? Она в принципе никому не нужна. Её никто не любил, особо не хвалил, денег больших не платил. Вдруг она заболевает онкологией. Добрые коллеги сажают её в центр комнаты (она же простынет у окна). Начальник выходит из комнаты: «Маша, какой отчёт прекрасный написала!» Отчёт, как всегда плохой, но он хочет её поддержать. Дети пугаются, что мама болеет, начинают носить тройки. Муж – ба... в субботу не напился! Ему жалко жену. И у свекрови прикусывается язык, потому что вдруг невестка умрёт – сын приведёт другую; навряд ли она будет лучше. А вдруг вообще эту бабку выгонит? Понимаете, да? И эта Маша получает огромным куском любовь и внимание, которого у неё не было всю жизнь. Из-за чего она его получила? Из-за болезни. Она хочет выздороветь? Нет! Это самая огромная проблема в онкологии. Как её ни лечи – она не будет выздоравливать. Она будет всем говорить: я хочу выздороветь! Она будет пить таблетки. А внутри подсознание ей будет говорить: нет, Маша, тебе этого не надо, потому что ты опять будешь сидеть у окна, тебя опять будет ругать начальник, а муж опять будет пить по субботам.
Eсли у человека четвёртая стадия – рак с метастазами – то я всегда объясняю, что сейчас есть такая химиотерапия, такие лекарства, которые продляют жизнь на года.
Вот это вот самая огромная проблема в онкологии – объяснить человеку, что ему на самом деле надо, надо выздороветь. И другая крайность – когда человек требует от близких, окружающих невероятного внимания к себе. Это тоже очень плохо. С болезнью нужно жить, как с собакой. Вот вы утром встали, собаку покормили, выгуляли её, потом сказали: дорогая собака, ты осталась дома, я ушла на работу. Весь день работали. Вернулись – о собаке подумали. То же самое с болезнью. Утром встали, покормили её таблетками, я не знаю... похныкали в ванной: о, моя бедная болезнь, моя несчастная; какая я бедная! Вытерли сопли, оделись, ушли на работу. Работали, весь день были заняты. Вернулись домой: муж, дети, мама там. Да, вечером легли, покормили собаку-болезнь таблетками, погладили её по голове – ох, какая я бедная-несчастная – и заснули. Надо так спрессовать день, чтобы у болезни не было времени палец всунуть между вашими делами.
- Что вы говорите, когда вам звонят женщины, которые тоже заболели?
Я первым делом говорю, что всё будет хорошо. Это раз. Во-вторых, я объясняю, что онкология лечится. Это два. В-третьих, если у человека четвёртая стадия – рак с метастазами – то я всегда объясняю, что сейчас есть такая химиотерапия, такие лекарства, которые продляют жизнь на года. На года. Недавно совершенно в России был зарегистрирован один препарат, которые люди, больные и за которыми наблюдали, клинические были испытания – четвёртая стадия, онкология, рак груди, метастазы – восемь-девять лет люди живут с применением этого лекарства. Это буквально прорыв сейчас в онкологии. Так что держитесь, пожалуйста, мои дорогие. Я объясняю, что человек сам себя отправляет на тот свет чаще всего унынием, какими-то нехорошими мыслями. Это всё нужно гнать.
Я знаю женщину, которую... она просто уже была неходячая. Но её подняли кошки. Она лежала дома в кровати одинокая. К ней ходила служба: и волонтёрская ходила служба, и «Красный крест». Но в какой-то момент там случилась какая-то нестыковка. Кто-то ушёл в отпуск, и они забыли. Такое бывает. Она не могла встать. Она лежала в кровати, она не могла пошевелиться. То есть почти была парализована год с лишним. А у неё две кошки. И кошки стали кричать. Кошки хотели есть, полный лоток... Кошки кричали день, другой. Она уже приготовилась к смерти. Она понимала, что никто не придёт. Ну, забыли про неё. На третий день ей стало жалко кошек. Она свалилась с кровати – скатилась – и поползла на кухню.
То есть она ползала несколько часов по этой кухне... по квартире своей по маленькой. Легла спать на полу, она не могла залезть на кровать. На следующий день она встала на колени, пошла. Когда через неделю «Красный крест» с участковым пришёл вскрывать квартиру, думая, что всё плохо, «труп» бойко в ванной что-то там пытался мыть. Её увезли в больницу. Вот удивительное дело – она выздоровела. Вот так вот кошки поставили на ноги. Понимаете, в чём дело? Надо что-то найти, за что уцепиться.
Что я могу посоветовать? Я могу посоветовать не ходить на онкофорумы. Мои мечты – их закрыть. Потому что там 90% истерических кликуш, которые просто пишут неправду. Просто пишут неправду. Во-первых, зачем вам медицинская информация о вашей болезни? Вы что, поймёте, что такое резекция по Пейти? Да в жизни никогда! Поэтому не надо вам этого. Не нужно. Во-вторых, даже если вы какую-то информацию получите, вы не сумеете её совместить, и у вас в голове будет компот. Не верьте дамам, которые пишут, что им отрезали всё, включая голову; и поэтому они умирают. Ну, они там сидят по пять - по шесть лет, совершенно не умерли. А голову им точно отрезали. Иначе бы они не писали эти глупости. В своё время мы с одним очень крупным онкологом просто стали проверять. Там некоторые женщины писали, что они в такой-то больнице оперировались, им не помогли, их изуродовали и всё такое прочее. Мы их проверили. Это неправда. Карточки больных хранятся более тридцати лет, а потом отправляются в общий архив. Ни одна из этих женщин, которая рассказывала о страхах и ужасах, никогда не лежала в этой больнице. Понимаете, в чём дело?
Я бы хотела сказать нашим телезрителям по поводу онкологии. Дорогие мои, любимые! Я очень не люблю фразу «посмотрите на меня». Я её никогда не говорю. Но в данном случае посмотрите на меня, пожалуйста. Я не самая умная, я не самая красивая, не самая удачливая. Я такая же, как вы все. И мой организм, как анатомический организм, он работает так же, как организм Маши из Питера, Кати из Соликамска, Веры из какой-нибудь маленькой деревни. Моя печень работает, как ваша печень; моё сердце – как ваше сердце. Если меня – не самую умную, не самую красивую, не самую удачливую – подняли из четвёртой стадии онкологии, что мешает выздороветь вам?
- Что делать, чтобы вовремя узнать о болезни?
Нужно проходить диспансеризацию раз в полгода-год. Я сейчас имею в виду рак груди. Каждой женщине нужно обязательно пойти к доктору. Когда-то в советские года были смотровые кабинеты. И мы, женщины, ненавидели эти кабинеты, потому что раз в год начальство обязывало нас пойти к гинекологу. Боже, мы его терпеть не могли. Но сколько в этих кабинетах было найдено случаев онкологии! Поэтому они играли очень хорошую роль. Но теперь надо самим думать о своём здоровье. Поэтому, пожалуйста, раз в полгода, раз в год, в зависимости от ситуации, которая в вашей семье. Не надо впадать в канцерофобию. Нужно просто как-то разумно подходить к своему здоровью. Хорошо. Раз в полгода сходили к врачу. Худейте. То, что касается онкологии женских органов. Имейте в виду, пожалуйста, что очень у многих женщин гормонозависимая опухоль бывает. Держите себя всегда в форме. Речь идёт не о внешней красоте. Речь идёт о вашем здоровье. Перестаньте есть копчёное, жареное, жирное. Перестаньте лопать майонез – это совсем невкусно. Перестаньте есть кетчуп и всякие разные... знаете, консервы такие: консервы-консервы! Не ешьте шпроты. Давным-давно известно, что их коптят с помощью вещества, которое, предположительно, может вызвать некие онкологические заболевания. Относитесь аккуратно, пожалуйста, ко всему тому, что вы тащите в рот. Потому что еда – это не просто слопанный пирожок. Это нечто, что вы засунули в свой организм, а оно потом бродит по кровеносной системе у вас, и не известно, что это вам всё притащит. Поэтому займитесь, пожалуйста, здоровым питанием. Занимайтесь спортом, пожалуйста.
- Значит, питание тоже важно?
Книжка у меня написана. Называется «Я очень хочу жить». Книжка написана специально в помощь онкологическим больным. Там очень честно и откровенно рассказано всё, что со мной было в течение этой болезни, в течение всех вот пяти лет, которые я лечилась. К сожалению моему огромному, у этой книги невероятный тираж. Другое дело – что гонорар от неё поступает в благотворительный фонд. Но дело не в этом. А дело в том, что я, как писатель, должна была бы радоваться, да, повышению тиража. Ан нет! Вот мне очень хочется, чтобы в один прекрасный день мой редактор мне сказала: всё, мы её убрали; она больше никогда не будет выходить; все выздоровели. Но к сожалению, нет. С другой стороны, человечество когда-то погибало от чумы, холеры, проказы. Да, эти все болезни ушли в прошлое. Возможно, очень скоро в прошлое уйдёт и онкология.
- И о питании. Что вы едите, что делает вас привлекательной и всегда здоровой?
Скорее, чего я не ем. Перевернём вопрос наоборот. Я не ем колбасу и все колбасные изделия, которые только существуют. Я не ем красное мясо. Я вообще мясо не ем. Если мне придёт в голову что-то такое мясное, то, скорее всего, это будет курица. А тут же начинаются вопросы, где беру белок. Творог, орехи – идеальные совершенно, так сказать, поставщики белка. Если я буду есть сливочное масло, то я слопаю его не более 15 граммов в день – это физиологическая норма человека. Надо мной смеются иногда люди, которые узнают, что я считаю орехи. Я, знаете, вот так вот? Берёшь так вот орехи, начинаешь есть. Всё хорошо, они очень калорийные. Поэтому я считаю: два грецких ореха, восемь кешью, немножечко кедровых орехов. Я стараюсь не переедать. Я понимаю, что у меня нехорошая генетика. У меня был очень полный отец – несколько инсультов было у папы. Я, честно говоря, не очень хочу превращаться в кучу. На моём седьмом десятке, если я буду толстая, рыхлая, если я не буду заниматься спортом, и если я буду есть обожаемые мной пирожные со взбитыми сливками – оно будет мне не очень хорошо. Я не ем после шести вечера, просто потому что мне тяжело ложиться спать с набитым желудком. Утром ты встанешь – ты поросёночек: глазки щёлочки. Понимаете, да?
- Какие продукты вы считаете самыми правильными?
Я могу говорить только про себя. Капуста брокколи, цветная капуста – овощи. Для меня это все овощи. Для меня это жирная морская рыба (дешёвая, кстати, скумбрия). Прекрасная, замечательная рыба, стоит две копейки. Очень хорошая. Только не консервированная, а такая... живая – не копчёная, не солёная. Покупайте сырую скумбрию, запекайте её в духовке. Совершенно идеальная вещь.
Овощи. Фрукты не все. Ну, в принципе могу, наверно, любые съесть. Просто там я немножечко осторожна с бананами. Я их ем перед фитнес-тренировкой. Два банана – и, значит, энергия зашкаливает, можно толкать свои штанги. Так. Что я ещё люблю? Творог, кефир, йогурт. Молочные продукты у меня нормальной жирности, потому что я очень хорошо знаю, что для того чтобы в обезжиренных продуктах был вкус... Вы не съедите обезжиренный йогурт. Он отвратительный на вкус, поверьте. В него производитель добавляет очень много сахара. Иногда пишут: без сахара. Отлично! Значит, там сахарозаменитель. Он убивает печень. Ешьте лучше сахар, чем сахарозаменитель. Оно вам полезней будет. Что ещё? Сухофрукты. Только не надо лопать килограмм кураги, думая, что она очень полезная. Она тоже очень калорийная на самом деле. Сухофрукты. Потом что у меня ещё? Геркулесовая каша – я редкий человек, который её обожает. Сейчас идёт пост. Я лишена своей геркулесовой каши на молоке – вот это самое тяжёлое для меня испытание в пост. Сыр ещё.
- Как вы относитесь к капусте?
Для меня важно, потому что абсолютно все капусты признаны онкологами едой, которая защищает от онкологии. Поэтому я капусту ем ещё, понимая, что она для меня полезна. А во-вторых, я просто её люблю. Она у меня в очень разном виде. Из капусты можно делать массу очень вкусных салатов, массу очень вкусных блюд. Капуста – да, самая любимая вообще.
- А как вы считаете, это как-то влияет на ваше самочувствие, на кожу – то, что вы едите много капусты?
Если есть очень много капусты, злиться на окружающих, никогда не заниматься спортом, пить газированные напитки – никакая капуста вам не поможет. Это должен быть какой-то конгломерат мер. Да? В первую очередь какая-то работа над собой. Больше всего старит человека злоба, зависть, жадность. Вот если вы избавитесь от этих... По крайней мере попытаетесь затоптать в себе вот эти нехорошие чувства, вы сразу поймёте, что вы выглядите намного лучше.
- Что скажете по поводу гречки?
Я очень люблю гречку: обычную, нормальную гречку. Мы её едим с луком и грибами. Дети и муж едят её иногда с мясом. Гречка – да. Я очень люблю. Мы к ней очень хорошо относимся. Есть 10 продуктов, которые онкологи всего мира (не только российские – американские, французские, немецкие) – вот где они все сошлись воедино. 10 продуктов, которые объявлены продуктами, защищающими нас от онкологии и помогающие онкологическим больным преодолеть болезнь. Гречка туда входит. Если бы вы пришли посмотреть мой чемодан, когда я еду во Францию – то я везу своему приятелю, у которого, к сожалению, были проблемы с онкологией, целый чемодан гречки.
- Как вы относитесь к специям?
Всё дома в ходу. Я делаю имбирный чай очень часто: апельсин, лимон, немножко зелёного чая, много тёртого имбиря, мёд – такой очень распространённый рецепт. Имбирь у меня идёт во всякие подливки, которые я делаю к макаронам, допустим. Я имбирное масло делаю: настаиваю масло подсолнечное на тёртом имбире – очень вкусно получается.
- Какой продукт самый-самый любимый?
А я всё люблю, я вообще прожорливая девушка. Сложный вопрос.
- Как вы относитесь к сладкому?
Как-то не хочется мне. Потом придётся тренеру отчитываться на фитнесе. А он у меня заставит меня со штангой по залу бегать лишние два круга. Как я подумаю про это! Кстати, у меня был очень интересный момент. Я, когда лечилась в онкологии, я пять лет сидела на преднизолоне. Это лекарство, от которого вы просто от воздуха прибавляете вес. Я, когда прибавила килограммов семь, поняла, что нужно опускать их назад, вот тут-то возникла новая система питания. Я очень хорошо помню, как я стояла в магазине, я нюхала кондитерские вот эти прилавки. Стояла так: а-а-а, как это хорошо! И один раз, значит, слабину дала, думаю: куплю, куплю я себе пирожное. И уже, значит, меня несёт к этому прилавку. И вдруг подъезжает тётенька с такой тележкой. Тётенька такая – как три бегемота. И у неё в этой тележке всё такое вот жирное, солёное, копчёное. Она подъезжает и говорит: «Мне десять пирожных вот этих, десять вот этих, два торта». Я на неё посмотрела, думаю: не буду я есть пирожное. И ушла оттуда.
Дарья Донцова победила страшную болезнь после 18 операций.
Так же, как все, я по земле хожу, - пела в свое время Алла ПУГАЧЕВА, а сейчас подхватила Кэти ТОПУРИЯ. Знаменитости всегда стремились подчеркнуть, что, как и простых смертных, их преследуют беды и несчастья. К сожалению, многие кумиры вынуждены противостоять и тяжелым болезням.
Страшный диагноз - не повод опускать руки. Даже четвертую стадию рака можно победить. В этом убеждает своих поклонников известная писательница Дарья Донцова . Когда будущей сочинительнице иронических детективов врачи вынесли неутешительный вердикт - злокачественная опухоль груди, она не сдалась. Выдержала 18 операций, несколько сеансов химиотерапии и, в конце концов, встала на ноги, взяла себя в руки и стала писать книги, которые принесли ей невероятный успех.
Я как Маресьев, - улыбается Донцова, - если мне отрежут ноги, я поползу на руках. Когда доктор сказал, что нужно отрезать грудь слева, я воскликнула: «А давайте на всякий случай отрежем и справа!» - улыбается она. - Онкология - это лишь небольшая остановка на пути, чтобы задуматься и, возможно, переосмыслить свою жизнь. Главное, в это время не унывать.
У Надежды Кадышевой уплотнение в груди обнаружили, когда ей было 30 лет. Солистка ансамбля «Золотое кольцо» согласилась на операцию, которая прошла успешно.В начале 90-х годов у певицы Аиды Ведищевой онкологи выявили рак третьей степени. После операции и курса химиотерапии болезнь отступила. Примерно в это же время злокачественную опухоль в легком сумел победить и Эммануил Виторган . - О раке я узнал, только когда меня прооперировали, - рассказывает актер. - Если бы я услышал о нем раньше, у меня бы оголились нервы! А так я не думал о болезни. И в голове была только одна мысль: побыстрее бы встать на ноги.
Лайма Вайкуле смогла вылечиться от рака мозга:
Это было мое испытание, - однажды призналась она. - Но мне повезло - я в тот момент была в Америке, мне вовремя помогли. Я была на грани смерти. Но мой ангел-хранитель сильно работает. Думаю, испытания нам даются, чтобы мы стали лучше...
Сейчас со схожим недугом борется Валентина Толкунова . Раковую опухоль в мозге певице удалили в отделении нейрохирургии Госпиталя имени Бурденко. Между курсами химиотерапии певица даже иногда стала выходить на сцену.
Побороть онкологическое заболевание лимфатической системы со сложным названием лимфогранулематоз удалось, по крайней мере, двум отечественным знаменитостям - Александру Медведеву (больше известному как Шура ) и экс-солисту группы «На-на» Владимиру Левкину . Володя попал к врачам в запущенном состоянии. Ему провели четыре курса химиотерапии, после которых планировали пересадить костный мозг. Музыканту с трудом удалось найти $25 тысяч на операцию. Теперь он полон сил и снова дает концерты. О том, как со страшным недугом (раком кишечника) боролась известная рокерша Светлана Сурганова , стало известно из книги «Исповедь четырех», которая вышла из-под пера ее коллеги и по совместительству журналистки Елены Погребижской , выступающей на сцене под псевдонимом Butch .Света сразу поняла сама, что у нее рак, - пишет Погребижская. - С ее медицинской подготовкой поставить себе диагноз было возможно.
По словам Сургановой, поначалу она занималась самолечением - пила чистотел, и опухоль омертвела. Но потом произошел разрыв и наступил так называемый каловый перитонит.
Врачам удалось совершить чудо - спасти артистке жизнь. Но из больницы она вышла с галастомой - калоприемником, выведенным на живот.Существует такое понятие у медиков, как пятилетний послераковый рубеж, - рассказывает певица в книге. - То есть, если с операции прошло пять лет, а ничего не развилось, то вроде бы уже не заболеешь.
Поклонники уверены, что их любимица с успехом преодолеет этот рубеж.
Выиграть битву за жизнь удалось и Юрию Николаеву . Телеведущий уверен, что побороть рак ему помогли не только врачи, которые провели успешную операцию, но и Бог. Глубоко верующий Юрий Александрович даже во время болезни не переставал посещать храм и советовался со своим духовником - отцом Андреем. Сейчас Николаев возобновил свою телекарьеру и с успехом ведет на Первом канале шоу «ДОстояние РЕспублики».
Звезда фильма «Семь невест ефрейтора Збруева» актер Семен Морозов узнал, что у него рак горла в прошлом году. Дочь артиста Надя в своем интернет-дневнике тогда написала:
У папы злокачественная опухоль… Ужас, у него рак, правда, не запущенный и излечимый, но процесс о-о-очень тяжело переносится… Ночью он кричит от боли.
И вот, наконец, Семен Михайлович оправился от болезни. На днях он бодрый и веселый приехал в Анапу на фестиваль «Киношок».Не перестает вести активную творческую жизнь и Иосиф Кобзон , который борется с раком простаты. Первичный диагноз Иосифу Давыдовичу поставили в столичном Онкоцентре на Каширском шоссе, где в свое время помогли Станиславу Любшину , Людмиле Касаткиной и многим другим артистам. После курса химиотерапии организм певца ослаб. А сделанная в Германии операция дала серьезные осложнения. Из-за ослабленного иммунитета у Кобзона время от времени возникает воспалительный процесс в области послеоперационного шва. На все вопросы о своем недуге Иосиф Давыдович отвечает бодро:
Прохожу лечение. Надеюсь, оно будет успешным. Пока же живу в активном рабочем режиме. Правда, доктора не рекомендуют такие нагрузки, но их не всегда нужно слушать.
Дарья Донцова. Фото: instagram.com/dontsova_official
Не бойтесь своего страха
Простые приемы не раз помогали ее друзьям и знакомым, рассказывает Дарья Донцова. Главное – регулярно применять их без пропусков и не лениться. Этот метод эффективен при любых страхах и панических атаках, независимо от причины.
«Страх нападает на вас, когда вы свободны, ничем не заняты – просто лежите на диване, смотрите телевизор. Или просыпаетесь вдруг среди ночи. Есть такая поговорка «дьявол знает, чем занять пустую голову». Страх всегда один и тот же, просто иногда он иногда «меняет одежду», и ищет точки, на которые надо нажать, чтобы вы побольше испугались.
Что в этом случае делать? Садиться на антидепресанты — это тупиковый путь. Это поможет на время, а потом наступит эффект качелей.
Бороться со страхом – бесполезно! С ним нужно подружиться, сделать его союзником».
По словам Дарьи Донцовой, работа со страхом занимает в среднем полтора-два месяца. Приемы, которые советует писательница, связаны с максимальной визуализацией.
«Как только подступает страх – идите туда, где вы можете остаться в одиночестве – в отдельную комнату или в ванную. И говорите: «Здравствуй, страх! Я рада, что ты пришел. Давай знакомиться».
После первой визуализации страх ненадолго уйдет. А когда вернется вновь – также уединившись, ему нужно придумать имя. «Каждый раз, как приходит страх, вы начинаете с ним играть. Так он из врага, из того, что нас мучает, делается для нас смешным.
И через несколько месяцев страх будет вызывать у вас улыбку. Навсегда он не пропадет – он будет приходить в тяжелые минуты. Но он перестанет быть таким пугающим», – говорит Дарья Донцова.
Не примеривайте на себя чужие диагнозы
У писательницы есть еще несколько советов для онкобольных.
Прежде всего, она не рекомендует изучать тематические форумы и тем более примерять на себя чужие диагнозы. Каждый случай индивидуален, убеждает звезда, и нет нужды строить предположения о своей судьбе по данным, которые касаются других людей.
«Вы же не подбираете чужое белье? Так зачем же применять к себе чужие диагнозы?».
Писательница также просит не зацикливаться на таком анализе, как онкомаркеры: по ее словам, сами по себе они не показательны, и судить о течении болезни может только врач по целой сумме факторов.
«Я уже 20 лет живу с повышенными онкомаркерами, и ничего. Просто такова особенность моего организма», — призналась Донцова.
Еще один совет: не ждать от врача информации о том, что наступило выздоровление, и уж тем более не требовать однозначных прогнозов.
«Онкологи не говорят: «Вы выздоровели. Даже мой доктор говорит мне спустя 20 лет: «Вы пока в ремиссии».
Дарья Донцова призывает избавляться и от других «прогнозов»: что человек после онкологической операции останется неполноценным, не сможет найти личное счастье или устроиться на работу и так далее.
А вот страх за болеющего онкологией близкого родственника, по мнению Дарьи Донцовой, это чаще не страх, а эгоизм.
«Спросите себя: чего я на самом деле боюсь? Что мой муж будет страдать? Что ему будет плохо? Или я боюсь, как я без него останусь? Оставьте в покое свой эгоизм и начинайте помогать вашему любимому человеку победить болезнь».
Дарья Донцова обещает время от времен повторять такие вдохновляющие эфиры в Instargam. О своем опыте она также рассказывает в программе «Я очень хочу жить» на телеканале «Спас».
О своем опыте проживания болезни Дарья Донцова говорит здесь:
Загрузка...